Разия Хасанова, пожалуй, единственный человек в Казахстане, который знает, как можно зарабатывать
на театре. Ее спектакли всегда проходят с аншлагами и массовыми обсуждениями в СМИ и социальных сетях, о чем свидетельствуют такие постановки, как «Любовница» и «Другая Дюймовочка». Однако за коммерческим успехом творческих релизов стоят неимоверный труд и тысяча бессонных ночей, в ходе которых терялись и энтузиазм, и вера в свое дело. Выстоять все трудности независимому режиссеру-постановщику, продюсеру и сценаристу помогает когда-то данное самой себе слово поднимать и возрождать театральное искусство в Казахстане. В интервью для L’Officiel Kazakhstan Разия рассказала о том, зачем она тратит свою энергию и личные финансовые средства на такой непопулярный бизнес, как театр, почему никогда не стоит кормить своих зрителей «гениталиями», в чем причина ее ухода из Facebook,и как скоро состоятся гастроли ее труппы во Франции и России.
Разия, вы росли в творческой семье, среди телевизионщиков, модников и звезд. Скажите, как среда, в которой вы росли и воспитывались, повлияла на вашу жизнь?
Моя мама была звукорежиссером, поэтому в детстве вокруг меня было очень много музыки, причем, самых разных направлений, но росла я в основном на классике. Также, в нашей семье было принято очень много читать, это был для нас такой же естественный процесс, как дышать. Помогал и город, в котором я росла – Шевченко - сейчас это Актау. Я не понимаю, почему многие жалуются на жизнь в Советском Союзе, потому что у меня все было иначе. В школе были сильные учителя, которые приезжали в то время со всех регионов СССР. Нам достались совершенно уникальные люди, и это все не могло не отразиться на нас. Была прекрасная музыкальная школа, в стенах которой позволяли развиваться широко и всесторонне. Я рано начала работать на телевидении, еще будучи ребенком. Там меня также окружали профессионалы: журналисты, художники-постановщики, режиссеры-постановщики, операторы, которые обучали меня этому ремеслу. В целом, состав людей был очень качественным. Ну и отношение к жизни у них было правильным, это были люди глубоко порядочные, чего только стоит их пунктуальность, о чем я сужу по своему отцу, который никогда в жизни не позволял себе опаздывать. Все это вкупе наложило свой отпечаток на мое мировоззрение.
Разия, в ваших ранних интервью вы очень часто рассказывали о том, как ваши родители в свое время повлияли на ваш характер и жизненные ориентиры. Нам же интересно то, каким образом на вас повлияла ваша дочь. Что изменилось в вашей жизни, с рождением Асель?
Первое, что пришло в голову — она научила меня безусловной любви. Видите ли, я никогда никого не любила «без условий». Даже родителей. Дело в том, что в моих глазах они были абсолютными авторитетами с невероятными человеческими качествами, поэтому я относилась к ним с особым трепетом и любовью, как и все вокруг. То есть я любила их и уважала всегда, как мне казалось, за совершенно конкретные качества, а не просто потому что они были и остаются моими мамой и папой. И в моём мозгу сложилось, что "безусловной любви" не бывает, почему я должна кого-то любить безусловно, если даже самые лучшие люди на земле любимы мною не просто так, а за конкретные человеческие достоинства. Мне и в голову не приходило, что я бы всё равно любила бы их, не будь они теми, кем являются (улыбается). С Аселькой всё получилось иначе, ведь у любого родителя есть надежды, ожидания по отношению к детям. Соблюсти баланс между здоровой требовательностью (получи образование, сохраняй здоровье и прочее) и навязыванием своей позиции очень трудно. Я просто однажды поняла (не без стресса, конечно), что её жизнь - это её жизнь. Она сама решит, где ей учиться и на кого, как жить, кого выбирать в друзья и спутники. В моих силах лишь направлять её. И любить. Не диктовать, не указывать, просто позволить быть собой. С моим авторитарным характером это было и остаётся самым трудным испытанием. Ребенку не нужно стараться заслужить твою любовь. Она у него должна быть по праву рождения. Это был самый важный урок.
Дочь Разии Хасановой - Асель Насырова.
Ваша дочь училась за границей на продюсера. Скажите, на ее выбор повлиял ваш профессиональный род деятельности или это было ее самостоятельным решением?
Если говорить откровенно, я не знаю. Думаю, она опиралась на свои таланты, пыталась найти применение своим природным способностям. Она снимала, потому что видит картинку, понимает, как нужно ее выстроить, чтобы получился нужный эффект. Также, она очень хорошо пишет, сейчас развивается в написании сценариев. Ей нравится читать, она буквально живет книгами и кинематографом, у нее хорошее чувство слога, ритма, композиции. Поэтому хочется посмотреть, что из этого выйдет. Сейчас она находится в поиске, хочет попробовать реализовать себя в разных сферах, а после выбрать ту, где ей наиболее комфортно. Это профессиональный путь, пусть пробует, прощупывает почву, ведь дорогу осилит идущий.
Вы строго оцениваете ее работы?
Да, я довольно строга, но о каких-то вещах стараюсь умалчивать, потому что она очень хрупкий человек в этом плане. Всему свое время, у нее еще есть время научиться всему. Кроме того, всегда найдутся люди, которые будут выражать свою позицию по отношению к ее работам, поэтому мое мнение ни к чему. Спросит - скажу. Я буду любить ее в любом случае, за что бы она не взялась. Буду молиться, чтобы у нее все получилось.
Разия, хочется вновь вернуться к вашей персоне. Скажите, вы очень упорный человек, который не жалеет себя и идет напролом пока не достигнет своей цели. Так было с вашими невероятно успешными спектаклями «Любовница» и «Другая Дюймовочка», когда вы буквально ночевали в репетиционных залах. У вас не было моментов, когда вам хотелось все бросить, сдаться?
Это случается регулярно. Например, сейчас. Наступает момент, когда ты хочешь только одного – тишины! Хочешь загрузить книги в чемодан, улететь и вообще ни с кем не разговаривать. Однако я не могу просто взять и все бросить, особенно свой коллектив. Мне не хватает духу плюнуть на свои обязательства. Выматываюсь я больше всего из-за неустойчивого состояния внутри. До тех пор пока проект не завершен у меня в голове, нет смысла никуда уехать, потому что мои мысли все равно будут при мне, и они не дадут мне покоя. Поэтому лучше все доделать и найти точку опоры. Видите ли, у меня такое свойство характера, что я могу трезво оценить свою работу, только когда выныриваю из проекта. Во время подготовки это сделать тяжело, потому что ты настолько погружаешься в рабочий процесс, что не в состоянии холодно оценивать сделанное. Это все равно, что выехать покататься на лодке, но неожиданно упасть за борт и начать тонуть. Тогда тебе нужно, чтобы кто-то протянул руку и вытянул тебя обратно на лодку, иначе какая уж тут прогулка. Здорово, когда у тебя есть партнер, который берет часть обязанностей на себя, что позволяет немного отстраниться, и сидеть на репетиции, держа нить повествования, концентрируясь на игре. А не решать всё от игры актеров, света, звука, костюмов до рекламы и административно-хозяйственных вопросов.
Поэтому я все время нахожусь в поисках энтузиастов, готовых трудиться на этом фронте. Мы не государственный театр, который сидит на субсидиях, нам на все приходится зарабатывать самостоятельно. Все это безумно выматывает: когда вместо того, чтобы следить за тем, как развиваются твои герои внутри сценария, как в профессиональном плане растет актер и что у него происходит с внутренним монологом, как он справляется со сценической задачей, я вынуждена заниматься расписаниями и покупкой брюк. В таком режиме на творческую составляющую остаётся совсем мало времени. А театр этого не терпит. Вот эта ситуация доводит меня до точки кипения, когда я не могу сделать финал, для которого не хватает буквально двух фраз или когда разрываюсь между шестью музыкальными композициями, не зная, какая подходит к определенной части спектакля больше. В спектакле «Любовница» 14 раз переписывался финал, пока не нашла те несколько фраз, чтобы сказать главное, о чём болела моя душа. Я изнемогаю от этой беготни, которая к тому же не заканчивается с окончанием рабочего дня.
Разия, получается, в театре основной проблемой выступает нехватка кадров? Отсутствуют люди, желающие трудиться во благо этого?
Нет, совершенно не так. Я всё время ищу и привлекаю людей, которые занимаются проектной работой. Например, художник-постановщик. Пришел бы гениальный, увлеченный человек, который придумал бы нам сценографию, потому что я совсем не умею работать с декорациями, для меня это адский ад. Я все всегда так замечательно представляю у себя в голове, но воплотить мои идеи порой сложно. Было бы здорово найти на команду энтузиастов, которые бы сами предложили нам отснять промо-ролик для спектакля, посидев на репетициях и вникнув в суть. Причем, я не говорю, чтобы они делали это бесплатно, главное, чтобы были вовлечены, чтоб они предлагали идеи. Мы всегда платим либо деньгами, либо временем, либо нервами. Когда у тебя есть время, ты можешь немного сэкономить. Когда у тебя много денег, ты просто говоришь: «Легко! Я плачу, приносите мне все варианты!». А когда у тебя нет ни времени, ни безграничного бюджета, а главное, сил, в такой момент тебя могут поддержать только такие же безумцы, энтузиасты.
Получается, двигаться дальше вам помогают ваши единомышленники. Есть ли еще какие-нибудь «маяки», которые являются для вас светом в конце тоннеля?
Сами ребята-актеры, ведь, по сути, они фанатики. Мне иногда хочется в нашу общую группу в WhatsApp написать: «Всё! Народ, я купила билет, поехала отдыхать. Справляйтесь как-нибудь без меня, я устала». Я понимаю, что не могу поступить с ними так. Ну, и зрители. Если я пообещала, значит, надо дать такой продукт, который затронет людей. Ненавижу манипуляции, не могу терпеть халтуру, когда тебе подсовывают дрянь. Однажды была на спектакле, где все диалоги были построены вокруг, простите, гениталий. Создатели просто «катали» тему. Мне было так стыдно! Сидела, пунцовая, и думала: «Ведь люди за это деньги заплатили. Они готовились, выделили для этого свое личное время, красиво оделись, пришли». Я пытаюсь избежать высокопарности, но уважение к зрителю - вот что мною движет. Поэтому я лучше не посплю еще пару суток, но сделаю все на хорошем уровне.
Хочется сказать, что ваш энтузиазм и упорство сполна окупаются. И об этом говорят не только положительные отзывы зрителей, хорошая касса ваших авторских спектаклей, но и то, что наблюдается новая волна интереса к театральному искусству. Скажите, можно ли назвать нынешний период времени возрождением театра в Казахстане?
И да, и нет. Со стороны зрителей, да, это прослеживается совершенно точно. Люди очень живо откликаются, устав от «жвачки для мозгов». Однако при этом надо точно понимать, что ты не можешь рассчитывать на то, что к тебе придет «голодный» человек, которому ты дашь протухший гуляш и он с удовольствием его съест. Самоокупаемыми становятся только те релизы, которые представляют из себя полноценный продукт. Дураков нет! Нужно сойти с этой точки зрения, что зритель – идиот. Нужно все доделывать, дотачивать и работать с тройным усердием.
Разия, людей нынешней эпохи и поколения обвиняют в «дешевизне» взглядов, их «попсовости». Скажите, насколько трудно работать в такой одухотворенной среде, пытаясь поднять общую культуру населения с самых ее низов?
Знаете, я не видела ни одного равнодушного зрителя на наших спектаклях. Я вообще не встречала в своей жизни стопроцентно плохих людей. Тебе просто нужно тронуть человека, прикоснуться к его душе. Душа есть в каждом.
Хотелось бы задать немного щепетильный вопрос — были ли у вас коммерчески не успешные проекты и что вы делали в таких случаях?
Таких проектов не было, Бог миловал. Все благодаря тому, что мы трудяги. Если ты реально вложил в свое детище душу, то обязательно получишь результат. Все, что нужно для успеха - полностью отдаться своему делу, не жалея себя, свое время и свою энергию. Из простого уважения к людям ты должен пахать до потери пульса. Только так можно и достойный продукт получить, и гонорары людям платить. Если же ты поедешь в отпуск, забив на все и думая, что "пипл схавает" — тебе конец.
Насколько вы оцениваете ваши шансы стать успешными и востребованными в России и Франции, ведь у вас было в планах отправиться туда на гастроли?
Сейчас мы ведем переговоры с Москвой, вопрос лишь в материальной поддержке нашего перелета в другую страну, потому что общая сумма авиа-билетов выходит безумно дорогой. А так, могу сказать, что нас там ждут. Причем такая оценка была дана людьми, которые действительно являются профессионалами своего дела. И оценили они нас не на расстоянии или, судя по отзывам, а убедившись своими глазами в качественности постановки. С прокатчиками Франции также ведутся переговоры, и здесь главной проблемой опять-таки выступает перелет. Другие вопросы лишь дело времени, нас готовы там встречать. Думаю, через некоторое время мы будем иметь собственные ресурсы, чтобы благополучно решить это дело, не рассчитывая на поддержку со стороны. Но если такая поддержка найдётся сейчас - welcome, мы не подведём.
Сцена из спектакля "Другая Дюймовочка"
Разия, как вы находите актеров на главные роли?
Люди сами к нам приходят. Скорее всего, действует такой алгоритм – человек приходит на наш спектакль, а уже в следующем хочет получить роль.
Насколько жестко вы проводите кастинг среди тех, кто приходит сам, изъявив желание играть в спектакле? В целом, строгий ли вы руководитель?
Конечно, я могу накричать, когда того требует ситуация, но мне все же кажется, что моя команда меня любит, а я в свою очередь люблю их. Специфика нашей работы в том, что мы, готовя постановку, раскрываемся друг перед другом, поэтому естественным путем сближаемся. Это не очень хорошо с продюсерской точки зрения, потому что тебе нужно решать вопросы, в том числе и финансовые, но если держать все под контролем, это не мешает вовсе. Однако в процессе я бываю и жесткой, поэтому они слушают и слушаются. Набирая новых людей, могу сказать, что пару раз были случаи плана «нарвалась» на тех, кто нам не подходит. Сейчас я более осторожна. Для нас важно, чтобы человек был актером, танцором, но самое главное он должен быть невероятно мотивированным меняться внутренне, расти.
Вы очень наблюдательный человек, который тонко улавливает настроение, царящее в обществе. Скажите, какие изменения или новшества вы видите в людях?
Мы стали разъединенными не только по полу и возрасту, но и на говорящих на русском и казахском языках, на нагыз казахов и шала-казахов, проживающих в городах и селах, западных и южных, богатых и бедных. Мы разъединены на мусульман и людей, не придерживающихся ислама. Мы бесконечно разъединенное и не консолидированное общество. Это первое, что бросается в глаза. Чтобы созидать, строить дальше нашу страну, нам надо искать общность, а не подчеркивать различия. Искусство очень помогает осознать себя частью людского рода, ведь у каждого есть душа. И когда в соседнем кресле плачет или смеётся человек, и ты чувствуешь те же эмоции - это осветляет, очищает.
Вас читает достаточно большое количество людей в Facebook. Как вы думаете, чем вам удается привлекать вашу аудиторию и как часто вы готовы обсуждать с ними острые политические и социальные вопросы, как это было с вопросом о многоженстве?
Я там вообще сейчас не пишу, уже как год. Это было моим осознанным решением, я просто решила уйти из этого пространства, потому что там мне не интересно. Слишком много негатива, мало того, что у каждого есть свое мнение, так он это мнение с пеной у рта навязывает. Совершенно не хочется принимать в этом участие, тем более, когда писать самой нет ни малейшего желания, ни сил. В какой-то момент я поняла, что стыдно быть популярным в социальных сетях, ничего не представляя из себя в жизни. А в соцсетях 90% именно дутых авторитетов.
Сейчас мне по душе больше Instagram, который я использую как инструмент продвижения. Я больше "визуал" и все, что связано с передачей эмоций с помощью фотографии - мне очень симпатично. Интересно наблюдать, как видят мир разные люди. Ищите меня там.
